Акованцев Михаил писал(а):
(ещё немного подождите и, шквал рассказов акованцева - полностью затмит эту старую тему...)
Не выдержала душа поэта позора мелочных "обид"...
А, что?!
Сейчас жара, с утра вышел на виноградник и... всё!
Как поёт В.Высоцкий: "...и жара, жара, жара!"
Ну-у-у, тогда продолжу про
прошлую сельскую жизнь, тем более сейчас это уже никто не помнит и, не знает.
Самое интересное было при Никите Сергеевиче Хрущёве.
Сельский народ перестал голодать, т.к. Хрущёв убрал все налоги с колхозников, потом разрешил даже им платить немного денег по трудодням (при Сталине денег колхозникам не платили, паспорта не выдавали, а если сбежишь с колхоза, то сразу 10 лет лагерей и, на лесоповал, т.е. хуже всякого крепостного права).
Поэтому, при Хрущёве сельский народ расцвёл, в прямом и переносном смысле.
Но это было до тех пор, пока Хрущёв не съездил в Америку. С собой он брал Фёдора Бурлацкого.
Фёдор Бурлацкий писал Хрущёву все доклады ко всем съездам КПСС, а когда Брежнев сместил Хрущёва, то Фёдор Бурлацкий стал простым драматургом и писателем юмористом (это смешно и символично).
По воспоминаниям Фёдора Бурлацкого, Хрущёв по приезду из США, всё время возмущался:
"Как-же так! Мы строим, строим коммунизм, а в Америке его давно построили!!"
Хрущёв увидел в Америке большие независимые сельскохозяйственные комплексы: животноводства, птицеводства, растениеводства, садоводства, соединённые одной, обще-выгодной кооперацией.
Поэтому, сразу после Америки, Хрущёв запретил колхозам заниматься натуральным хозяйством, т.к. это не выгодно, а возводить большие свино-комплексы, птице-комплексы, а другие должны были выращивать горох, кукурузу для скармливания, т.е. должна быть полная, настоящая кооперация, как в США.
Кроме того, Хрущёва очень удивил высокий моральный дух и патриотичность американцев.
Поэтому он дал Бурлацкому задание придумать своеобразный моральный кодекс поведения советского человека.
Фёдор Бурлацкий со свои другом детства взяли два литра водки, и в течении дня и ночи сочинили: "Моральный кодекс строителя коммунизма", взяв его основы из Библии (коммунизм+библия=анекдот).
Помню, в школе, этот "Моральный кодекс строителя коммунизма" мы учили наизусть.
Итак, продолжим рассказ о сельской (хрущёвской) жизни.
(Кстати, когда я носил свои рассказы в издательство воронежского литературно-художественного журнала "Подъём", то прочитав, главный редактор сказал: Михаил Александрович, очень интересно, но сейчас никому правда не нужна! Сейчас нужен художественный вымысел (брехня)! Вот когда что-нибудь придумаете, тогда и приносите, мы напечатаем в журнале).
Рассказ (повесть) называется: "Ручей времени".
Он состоит из трёх частей, сталинское время (трагедия), хрущёвское время (комедия), брежневское время (фарс).
Публикую вторую часть, называется: "Брошенная целина".
Основные герои:
Председатель колхоза: Иван Ильич (украинец).
Парторг колхоза: Лев Захарович (Лёва Зусевич, еврей).
Главбух колхоза: Евлампий Николаевич (русский).
Ветврач района: Александр Павлович (советский человек).
Итак, у ветврача много друзей, он их всех любит.
Но повода приехать нет. Но вот в одном колхозе, с названием "Восход коммунизма" стали пропадать подсосные поросята (их председатель раздавал всем начальникам района на шашлыки). Чтобы их официально списать как павших, Александр Павлович и едет к своим друзьям (публикую с большими сокращениями).
Ручей времени.
Документально-художественная повесть – быль.
Часть вторая.
Брошенная целина.
“Эх, Русь, - чудо тройка,
- кто только тебя выдумал???”
Н. В. Гоголь.
Летом 1957 года, Александр Павлович, как глава ветеринарии Чертковского района Ростовской области, чуть не каждый день ездил с проверками по колхозам района. Ящур, когда-то надвигавшийся на Ростовскую область с Краснодарского края, был ликвидирован, и особых забот не было. Приходилось лишь раз в месяц идти в райком с отчётом о проделанной работе. Там, в сельскохозяйственном отделе, особо не тревожили Александра Павловича, так как падёж крупнорогатого скота в колхозах прекратился, и лишь предписывали ему посетить то, или иное хозяйство. Особенно любил ветврач посещать один колхоз, расположенный в небольшом селе, находившемся на юге района, что не далеко от речушки Кудиновки впадающей в Дон.
.........
Чёрная Эмка быстро неслась по пыльной просёлочной дороге. За рулём сидел “новоиспечённый” шофёр. По совету ветврача, он недавно окончил курсы шоферов, а так же поступил на заочное отделение сельскохозяйственного техникума в Миллерово. Этим шофёром был наш давнишний знакомый Фёдор Зеньков и теперь он не только шофёр, но и первый помощник Александра Павловича. Хотя окна машины были открыты, сидеть в ней было жарко.
.........
Шёл пятый час, когда Эмка подкатила к конторе колхоза «Восход Коммунизма». На порог выскочил перепуганный председатель колхоза, и лишь когда из кабины вылез немного уставший ветврач, председатель облегчённо, громко выругался:
- Александр Павлович, как тебе не стыдно, чёрт тебя побери, хоть бы позвонил мне, что едешь к нам на пьянку, а то так, без предупреждения!
- Да к друзьям и едут без предупреждения, - улыбаясь, заявил гость, - и почему на пьянку, я с обычной проверкой по работе.
- Знаем твою проверку - небось по нам соскучился?
- Конечно соскучился, но нужно и кое-что уточнить!
- Павлович, когда ты перекрасишь свой Москвич - ну хотя бы в белый, или красный цвет. А то чёрным цветом нагоняешь страх на местное население, вот и меня перепугал. Никак не могу привыкнуть к чёрному цвету твоей машины, так и чудится “Чёрный воронок” со сталинскими опричниками, ведь они только по ночам и разъезжали.
Да что, сейчас ночь, что ли? - как бы ни понимая, ответил ветврач.
Эх, Александр Павлович, а если б это была зимняя ночь? - делая особый акцент на слова “зимняя ночь”, пожурил его председатель.
- Да, хорошо что “зима” уже окончилась. Хрущёв разогнал почти всех леших, и “зимы” теперь не будет, - ответил ветврач.
Они подошли друг к другу, крепко поздоровались, затем, не выдержав, обнялись.
- Пошли в контору! - председатель похлопал гостя по плечу.
В коридоре они столкнулись с вышедшим из своего кабинета, главным бухгалтером колхоза.
- Иван Ильич! - обратился он тонким, пшеничным голосом к председателю. - Так я сбегаю за парторгом, а?
- Зачем это? - не понял председатель.
- Как зачем! Третий, то есть четвёртый, не лишний!
- Ах, да-да, конечно!
- Ну, зачем так быстро?! - недовольно возразил приезжий гость. - Нам ещё нужно проверить твои бумаги по падежу подсосных поросят!
- Павлыч, Павлыч, этот “падёж” у нас ежеквартальный, и приурочивается к очередной районной проверке нашего колхоза.
- Так ты уж всё и раздал, знаю я тебя “скрягу”, зимой снега не выпросишь.
- Так прошлой зимой снега и не было, а насчёт молочных поросят, то райком так и шлёт своих гонцов: председателю райкома дай, помощнику дай, инструктору дай, зав сельхоз. отделом дай, начальнику милиции района дай, и ещё чёрт знает кому, и чтоб обязательно копчёненький был поросёночек, и непременно в нашей колхозной коптильне.
Они зашли в кабинет председателя:
- На, пока посмотри эту папку, здесь всё наше колхозное животноводство, а я на минутку выйду.
В кабинет председателя не вошли, а буквально ворвались главбух и секретарь парткома колхоза. Секретарь очень довольный, что его позвали, буквально ходил гоголем, предвкушая надвигающуюся трапезу.
Когда при ликвидации кратковременной Каменской области и возвращении её в область Ростовскую, стал вопрос о расформирования Каменского обкома партии, его, как рядового парт аппаратчика, не равнодушного к водочке, и поэтому частенько ходившего навеселе, направили в колхоз Восход Коммунизма секретарём колхозной партийной ячейки. Здесь он быстро освоился и обрёл новых “знакомых”, и друзей. Так же как председатель и бухгалтер, он был женат. Смуглый его сынишка Жорик в этом году пойдёт в первый класс. Звали секретаря Львом, а отчество было необычным: Зусевич. Селяне быстро перекрестили его в Захаровича, и называли его теперь для краткости Лев Захарч. Он и правда был похож на льва, так как носил пышную курчавую шевелюру, похожую на шапку. Вечером после работы идя навеселе домой, он потряхивал своей чёрной, курчавой головой, и постоянно улыбался встречным женщинам.
- Смотри, смотри, наш Лев дермужится и опять идёт на «рогах»! - весело подшучивали над ним колхозные бабы. Слово “дермужится”, означало, что-то, типа: задаётся, зазнаётся, воображает, или ещё что-нибудь.
Через полчаса, наконец, возвратился и председатель колхоза. Он принес огромную, плоскую ковригу голландского сыра, четыре котелки копченой колбасы, и большой, как каравай, кулич белого хлеба.
- Вот, всё колхозное! - заявил он с порога. - У нас в колхозе мы всё делаем сами: окорока и колбасы коптим, делаем сыры, печём свой хлеб. В магазине у нас только водка, консервы, сахар и конфеты. Недавно с области благодарность получили за наш отменный сыр и великолепную колбасу. Чем не коммунизм?!
(В середине шестидесятых годов - переработка сельхозпродукции в колхозах была запрещена, что мгновенно отразилось на занятости сельского населения. Прим. авт.)
- А где же основной продукт питания, или правильней сказать, вливания? - весело спросил Александр Павлович.
- А он всегда здесь, и его всё время двенадцать! Знаешь Павлыч поэму Александра Блока, «Двенадцать»?
- А ещё есть двенадцать апостолов, - хихикнул своим тонким голосом главбух колхоза.
- Не хочу ни Блока, ни апостолов! - глотая от жажды предстоящей выпивки, обильно выделенную слюну, заявил парторг. - Садимся, нечего демократию разводить.
Председатель открыл свой шкаф, в нём действительно стояли двенадцать бутылок водки. Он достал одну бутылку и принялся разливать в гранёные, двухсот пятидесяти граммовые стаканы. Получилось по пол стакана на брата. Приятели как-то инстинктивно переглянулись. Выручил всех ветврач:
- Ну, что это, - Иван Ильич? Насмотрелись наши русские солдаты в конце войны, как поляки и немцы рюмашками-букашками пьют. Эту «заразу» и к нам в Россию завезли. Теперь вроде и мы к европейской культуре подмазываемся. А ну Ильич, наливай нам по полному гранённому, русскому стакану!
........
продолжение пьянки можете прочитать в теме анекдотов.
Тут:
http://vinograd7.ru/forum/viewtopic.php ... 53#p373153
и тут:
http://vinograd7.ru/forum/viewtopic.php ... 19#p373319
Продолжение второй части "Брошенная целина" опубликую позже, т.к. уже всех Вас утомил.
Мила писал(а):александр-зеленоград писал(а):
Бережнее надо относиться к слову в строке - оно иногда меняет смысл искреннего порыва автора...
Литературный критик
Может надо было взгрустнуть,но читая критика,я просто улыбалась.Настроение поднялось.Спасибо критику.
Теперь не каждый пожелает размещать свои творения. Страшно 
Об умирающей России. Из журнала"Виноград".
Баба Катя
Утром звонок из сельсовета: «Хотел в Колупалово? Собирайся, старушка...».
Страшно теперь, ведь одни в лесу живем.
Пуста деревня»...
Да..., деревни теперь опустели, кто теперь будет рожать?!
Мы, вымираем!
Добавлено спустя 1 час 15 минут 11 секунд:
александр-зеленоград писал(а):
Хорошо,Михаил,начнем с первого шедевра.
Рассматриваем структуру и типичные ошибки.
1.[/b]Хорошо в своём саду,
Посидишь один в беседке.
Не мешая никому,
Пообщаешься с соседкой. [/b]
Странно,человек сидит один,
никому не мешает и вдруг:
Пообщаешься с соседкой - это что,он по мобильнику общается?
Утрачено чувство логики,последняя строка должна быть другой,типа: Пообщаешься с природой
Мечты не могут рассеивать рассудок.
Рассеивает рассудок только болезнь...
Бережнее надо относиться к слову в строке - оно иногда меняет смысл искреннего порыва автора...
Литературный критик
Стихи, это что-то абстрактное.
Каждый видит в них своё.
Стихи, это: как написано, а проза: что написано.
Порой стихи бессмысленны, но как сказано!
Например у Владимира Высоцкого:
Мы говорим - не ветры, а ветра!
Слова выходят холодны и смачны.
Мы говорим - не штормы, а шторма!
Из палуб выкорчёвывают мачты.
Полная бессмыслица, но как сказано!!
К тому же здесь и прекрасная игра ударений.
Поэтому, для смысла есть проза, а стихи это искусство фантазии слов и предложений!
1. Один в беседке с соседкой, это высший кайф,
при этом никому не мешаешь.
От подобного и рождаются стихи.
2. Именно мечты и рассеивают наш рассудок.
Так как мечты и есть "болезнь".
И ещё, насчёт ударений.
Оказывается писать пародии на чьи-то стихи, очень просто.
Вот моя точная пародия на стихи воронежского поэта
позапрошлого века И.С. Никитина.
Назвал пародию: "Советское наследие".
Постыдно гибнет ваше время!…
Наследство дедов и отцов.
Послушно носит наше племя
Оковы тяжкие рабов.
И стоим мы позорной доли!
Мы добровольно взяли зло:
В нас нет ни смелости, ни воли…
На нас проклятие легло!
Мы ж рабство с молоком всосали,
Сроднились с болью наших ран,
И нас отцы не воспитали, -
Не подготовили граждан.
Про жизнь свободную не знали
И жили все под гнётом зла.
Мысль о свободе с колыбели,
Для нас неведома была!
Теперь молчим, проходит время…
Нас не смущает стыд цепей,
И быстро гибнет наше племя,
Молились ведь на палачей!
